Страницы Миллбурнского клуба, 4 - Страница 31

согласился. Мы еще не знали, хватит ли у нас денег или нет. Ну а если нехватит, то нас, наверное, все-таки не будут бить. А поэтому – почему бы невыпить по чашечке кофе.

Мы выпили наш кофе. Нам принесли счет. Тамбыло пять рублей на двоих. По два рубля пятьдесят копеек на каждого...

С Леоном Голдиным я играл по БУКС'у,по-моему, только один раз. И ничего хорошего из этого не получилось.

Леон давал мне почитать его систему, когдамы решили поиграть в паре. Я его спросил, почему у системы нет названия.«Московская особая», – мгновенно ответил мне Леон. Не исключаю, что он этопридумал тут же, на месте.

Я не захотел играть с Леоном по «Московскойособой». Мне его система показалась достаточно разумной, но гораздо менееагрессивной, чем БУКС. Леон оказался более покладистым и по БУКС'у игратьсогласился.

Он выучил БУКС достаточно прилично. (Хотяэто скорее относилось только к первым заявлениям и ответам, но не к дальнейшейторговле.) Но испытывал к нему плохо скрываемое неприятие. В процессе игры онсделал в адрес системы пару колких замечаний, которые мне ужасно непонравились. Конечно, я бы принял любые нарекания Леона, если бы они былисделаны по существу. Но, к сожалению, Леон намекнул мне довольно прозрачнотогда, что в некоторых ситуациях единственный способ уточнить диапазон очковпартнера – подмигивание правым или левым глазом.

Я решил тогда доиграть с ним этот турнир.Но внутри у меня как будто все оборвалось по отношению к Леону. Он это понял ирезко изменился ко мне. Конечно, сейчас я жалею, что не согласился играть с нимтогда по «Московской особой». Быть может, наши добрые отношения продлились быеще на какое-то время…

Сережа Андреев писал, что Леон «имелпунктик о шулерстве, которое ему везде мерещилось. В частности, он даже написалв ЦК КПСС о "позорной клике шулеров в советском бридже"». Я не зналоб этом тогда. И мне очень не хотелось бы верить этому даже сейчас. Но еслиЛеон написал партийцам такое письмо (судя по названию – в истинно советскомдухе), то, значит, это был уже не Леон Голдин. Хотя… Может быть, он и здесьерничал? И эти советские штампы были частью его трагикомических упражнений?

Вот что пишет Володя Иванов о последнихгодах Леона:

«Вообще, Леон жил трудно: водиночестве, в коммунальной квартире где-то в Люберцах. Однажды он былподвергнут страшному испытанию: по доносу соседа его поместили в психушку.Вытащить его оттуда было некому, и он провел там долгие годы…

Умер Леон совсем один, у себя вкомнатке, и о его смерти узнали лишь по прошествии нескольких дней».

Миша Донской, когда мы решили поиграть сним в паре, тоже, как мне кажется, испытывал некоторое недоверие к БУКС'у. Нонедоверия этого явно не показывал. БУКС выучил и играл по нему достаточнодисциплинированно и со смыслом. Но мы с ним не играли много, сыграли толькопару каких-то коротких турниров.

Называл меня Миша не иначе как Бродскис,причем с ударением на втором слоге: «Брод», затем еле заметная пауза и затем«скис». По-моему, потому, что я ему рассказал как-то о табличке на столе вВильнюсе с моей фамилией на литовский лад: Brodskis. Но делая ударениена слоге «скис», Миша вкладывал в это новый смысл. И вообще, он любил надо мнойподтрунивать. На каком-то турнире, где мы с Мариком выступили неважно, онспросил меня, купил ли я книгу, которая продавалась в фойе. Я спросил, что этоза книга. Это был тот вопрос, которого он ждал. «Как!? – сказал он – ты незнаешь? Книга называется "Почему я проигрываю в бридж"».

Миша был моложе меня на шесть лет. Он былшкольником, когда я уже учился на мехмате и вел там математический кружок дляшкольников. Миша ходил ко мне в этот кружок.

Миша был одним из авторов знаменитойшахматной программы «Каисса». Он что-то мне рассказывал об идеях, которые былизаложены в программе. Но из всего этого я запомнил только то, что «Каисса»обдумывала ходы даже тогда, когда очередь ходить была у ее противника. В 1974году в Стокгольме состоялся первый чемпионат мира среди шахматных программ. Вчетырех турах швейцарской системы «Каисса» выиграла все партии и стала первымчемпионом мира, прославив своих создателей – самого Мишу Донского, а такжеВлада Арлазарова и Георгия Максимовича Адельсона-Вельского.

* * *

Турнир в Ронишах 1977 года был последним«выездным» турниром первого десятилетия московского бриджа. И на нем язаканчиваю свое повествование о таких турнирах. И привожу список всех такихтурниров, где московские команды или пары заняли призовое место в основныхсостязаниях. Так уж получилось, что эти призовые места оказались либо первыми,либо вторыми.

Таллин-1968. 2-е место в командном турнире(Леон Голдин – Вилен Нестеров, Сергей Русецкий – Юрий Константинович Солнцев).

Дубна-1968. 1-е место в парном турнире(Слава Бродский – Марик Мельников).

Дубна-1968. 2-е место в парном турнире(Генрих Грановский – Владимир Ткаченко).

Таллин-1969. 1-е место в командном турнире(Слава Бродский – Марик Мельников, Леон Голдин – Вилен Нестеров, СлаваПржбыльский – Юрий Константинович Солнцев).

Таллин-1970. 1-е место в командном турнире(Слава Бродский – Марик Мельников, Леон Голдин – Вилен Нестеров, ЮраМалиновский – Юрий Константинович Солнцев).

Вильнюс-1971. 2-е место в турнире «Паттон»(Слава Бродский – Марик Мельников, Слава Пржбыльский – Петр АлександровичСластенин).

Львов-1972. 1-е место в командном турнире(Генрих Грановский – Владимир Ткаченко, Миша Донской – Миша Кронрод, ВиленНестеров – Петр Александрович Сластенин).

Таллин-1972. 1-е место в командном турнире(Леон Голдин – Вилен Нестеров, Миша Донской – Миша Кронрод, Вася Стояновский –