Страницы Миллбурнского клуба, 4 - Страница 119
- Предыдущая
- 119 / 136
- Следующая
119
Последние годы жизни писателя в Бостонеомрачались рецидивами тяжелой болезни, но до последнего момента он не позволялболезни подавлять свое непреклонное творческое движение – только вперед и выше.
Лиза Шукель (Синофф), близкий друг исоседка Феликса Розинера по двухсемейному дому в бостонском пригороде Ньютоне,рассказывает, что в Бостоне Феликс одно время читал лекции по русской культуре на Русском отделении Бостонского университета. Он также сотрудничалс Русским отделением Гарвардского университета, где его очень ценили, но он нестремился стать штатным сотрудником и никогда им не был. Феликс отличался, поее воспоминаниям, аккуратностью и даже педантичностью во всем, что касалось еголитературной работы, – незадолго до смерти он тщательно упаковал свои материалыи их электронные копии в картонные коробки с намерением сдать их в архивРусского отделения Массачусетского университета в городе Амхерст.[7] Яспросил у Лизы, тесно общавшейся с Феликсом в последние одиннадцать лет егожизни, был ли он похож на своего героя Арона Финкельмайера. Она ответила судивительной проникновенностью:
«Нет, он скорее походил на ЛеонидаНикольского по своему характеру и отношению к жизни. Как и Никольский, Феликсбыл большим жизнелюбом с эдакой хулиганской жилкой, он не боялся нарушатьправила, если они мешали ему. С другой стороны, по взглядам на искусство,по представлениям о связи автора со своим творением он приближался кФинкельмайеру, и особенно – к философии наставника Финкельмайера, ЛеопольдаМихайловича. Так что, можно сказать, Феликс был личностью, сочетавшей в себе иНикольского, и Финкельмайера...
Вообще же, он был человекомнеобыкновенным... В нем удивительным образом совмещались общительность изастенчивость, в компаниях он отнюдь не старался выделиться, но, тем не менее,притягивал к себе общее внимание. Его интерес ко всему в жизни был непомерным.Уже тяжело больным, Феликс поехал со мной в путешествие по Испании – передсмертью он хотел увидеть все... Он говорил мне: “Я не боюсь смерти, я был вМоскве – теперь меня там нет, я был в Израиле – теперь меня там тоже нет, я былв Бостоне – меня и там не будет...” »
Марина Хазанова вспоминает, что с первойже встречи в Бостоне на домашнем литературном семинаре «Феликс привлек сразувсем: мягкой манерой держаться, милой улыбкой, интеллигентным чтением». Маринанаписала трогательно теплый очерк о встречах с Феликсом. Вот пронзительныестроки из этого очерка, посвященные последним творческим усилиям смертельнобольного писателя:
Марина внезапно прерывает свой рассказ опоследних месяцах жизни Феликса, словно не в состоянии сдержать свои эмоции:
«У Феликса получалось в жизни все, что онзадумал. Его любили читатели, любили женщины, любили старики. Каждый за свое,но чаще всего все за одно и то же: за талант, за деликатность».
Писатель скончался примерно через полгодапосле своего юбилейного вечера в Бостонском университете. Была весна 1997 года,жена Феликса Татьяна и его сын Илан неотлучно находились с ним в одной избостонских больниц вплоть до конца... Илан вспоминает:
«Отец чувствовал себя плохо, был оченьслаб, но и за несколько дней до смерти, зная, что они – последние, не терялсамообладания и присущего ему ироничного и в то же время доброго отношения кпроисходящему. В эти дни он продолжал работать на своем ноутбуке. Двенадцатьлет он жил под знаком конкретной возможности быстрой смерти (рак возвращалсясемь раз), но никак не давал этому определять свою жизнь до последнегомомента».
Феликс Розинер похоронен на старинномкладбище Mount Auburn в Кэмбридже, в роскошном парке, на высоком холме,с которого открывается вид на озеро. На этом же кладбище среди многихзнаменитых американцев похоронен великий поэт Генри Лонгфелло...
EXCELSIOR
Вот такой удивительный, людскомувоображению недоступный виток истории мировой литературы: американский поэтГенри Вудсворт Лонгфелло – английского происхождения, прямой потомокпилигримов, прибывших в эти края на паруснике «Мэйфлауэр», и русский писательФеликс Яковлевич Розинер – еврейского происхождения, прямой потомок знаменитогосредневекового раввинского рода из итальянской Падуи, закончили свою земнуюжизнь здесь, на кладбище в Кэмбридже... Два человека – такие непохожие, двесудьбы – такие разные, два гения – как всегда, уникальные и неповторимые, но
- Предыдущая
- 119 / 136
- Следующая