Страницы Миллбурнского клуба, 4 - Страница 53

обвинен в плагиате. За это он назвал Горнфельда в «Четвертой прозе»«паралитическим Дантесом».

14 - Оксюморон — «умная глупость»(греч.), сочетание слов с противоположным значением.

15 - Лудовико Ариосто ( 1474—1533,Феррара) — итальянский поэт и драматург эпохи Возрождения. Наиболее знаменитоесочинение Ариосто — поэма «Неистовый Роланд» («Неистовый Орландо»). Ариостоработал над ней 25 лет (1507—1532). Сюжет «Неистового Роланда» заимствован из каролингскогоэпоса о рыцарях Круглого стола.

16 - «Новеллино» — сборник короткихрассказов исторического, отчасти анекдотичного содержания, появившийся не ранее1281 года. Название «Новеллино» сборнику было дано в миланском издании 1836года.

17 - Квартира из двух комнат была в Москве, в писательском доме в Нащокинском переулке.«Дом был одним из первых кооперативных, и кандидатуру каждого жильца обсуждалисами писатели», – вспоминала Эмма Герштейн.

18 - Ключ Ипокрены — чудесныйисточник на горе Геликон, о котором рассказывается в греческих мифах,появившийся в том месте, где крылатый конь Пегас ударил копытом о землю. Пившиеводу из этого источника получали дар поэтического вдохновения и начиналиговорить стихами.

19 - Константин Случевский (1837 –1904), поэма «Коллежские асессоры».

20 - В качестве источниковвдохновения предлагались также: Эйнштейн, Хлебников, сатира Байрона «Видениеада», Н. Федоров с его проектом воскрешения мертвых техническимиспособами, оккультист Гурджиев с его космическими фантазиями.

21 - По мнению российскоголитературоведа О. Лекманова, возможно, восходит к фрагменту обращенияМоисея к евреям: «Ибо виноград их от виноградной лозы Содомской и с полейГоморрских; ягоды их – ягоды ядовитые, грозди их горькие».

Петр Ильинский –прозаик, поэт, эссеист. Родился в 1965 году в Ленинграде, выпускник МГУ,научный работник, в 1991 – 1998 и 2001 – 2003 годах – сотрудник Гарвардскогоуниверситета. Книги: «Перемены цвета» (Эдинбург, 2001), «Резьба по камню»(СПб., 2002), «Долгий миг рождения. Опыт размышления о древнерусской историиVIII–X вв.» (М., 2004) и «Легенда о Вавилоне» (СПб., 2007). Статьи и рассказыпубликовались в российской и зарубежной периодике («Отечественные записки»,«Время и место», «Русский журнал», «Зарубежные записки», «Северная Аврора»).Живет в Кембридже (США), работает по специальности в частном секторе, преподаетв Бостонском университете.

Век просвещения

Трехчастное повествование о самом лучшемстолетии

(фрагмент)

Пролог

Приговоренных к смерти было двое, онистояли в тесном кругу солдат и ждали своего часа. Один, изможденный калека,вместо левой ноги опирался на грязную, суковатую деревяшку. Был он бледен,космат, с гноящимися, воспаленными, но жгуче-злыми глазами, одет в дряхлое,подпоясанное веревкой рубище. Несмотря на скрученные за спиной руки, одноногийдержался прямо, поминутно дергался и даже задирал караульных. Тем же,по-видимому, был дан приказ довести калеку до плахи живым и стоячим, поэтому вответ на его жалкие прыжки они только сжимали беднягу прикладами допредпоследнего вздоха, а потом отпускали, чтобы через минуту-другую он сновапринялся за свое. Впрочем, мучиться караульным оставалось недолго.

Вторым смертником был русоволосый юноша,почти мальчик. Правая часть его лица была обезображена многоцветнымкровоподтеком, и он все время норовил повернуться к толпе боком, словностесняясь. Но тут же снова растерянно оглядывался и застывал, глядя нависеличные бревна, сложенные неподалеку. Руки у него оставались свободными, ион безостановочно крестился, едва шевеля сухими узкими губами. Согласно толькочто зачитанному высочайшему указу, основная масса осужденных – несколькодесятков – была помилована: смерть заменялась наказанием кнутом. Счетназначенных ударов шел на десятки – значит, выживут почти все.

Люди на площади дружно прокричали «ура!»,кинули вверх промасленные картузы и, жадно толкаясь, расположились вокругпомоста для бичевания. Лежака было три – по разные стороны плахи, чтобыизбежать обычной в таких случаях давки. Рядом с каждым стояли кадки с водой, изкоторых готовно высовывались рукоятки охочих до работы длинников.

Прозвучала хриплая команда, ударилибарабаны, и подручные палача скопом набросились на тех, кто стоял поближе, несумев забраться вглубь жалкой, смердящей кучки преступников. Осужденныеупирались, кричали, умоляли погодить, им разводили руки, резко били в живот илив зубы, бросали навзничь, привязывали к лежакам, кнутобойцы делали шаг назад извучно размахивались…

Ближе к полудню в толпе начали сноватьразносчики – торговля шла бойко: и семечками, и сушеными яблочками. Зрителипоначалу одобрительно свистели и улюлюкали и отвечали на вопли нестройным эхом,но скоро утомились, и, дружно жуя и отплевываясь, стали откровенно ждать самогоглавного. Постепенно над площадью повисло молчание. Пахло мясом и нечистотами.Казалось, палачи желали угодить заскучавшей толпе – кнуты стали вздыматься всениже и ниже, а удары никто толком не отсчитывал. Было заметно, что последниепреступники смогли сами подняться с помоста и до самого конца кричали громчеположенного. Легонько понукая штыками, их заставили присоединиться к остальным,менее счастливым сотоварищам по несчастью, многие из которых недвижно лежалиничком на грязном тряпье с напрочь разодранными спинами.

Струи воды окатили плаху, ей дали немногопросохнуть, и плотники споро застучали топорами. Солнце уже начало садиться,